Экс-председатель Совета национальностей Верховного совета СССР:«Поздно ночью в номере гостиницы, где я оставался, раздался звонок от Михаила Горбачева…»
Сегодня наш собеседник – бывший 1-й секретарь ЦК КП Узбекской ССР, экс-председатель Совета национальностей Верховного совета СССР Рафик Нишанов.
- Рафик Нишанович, Вам пришлось возглавить Узбекистан после так называемого «хлопкового дела», после того, как следователи Генпрокуратуры СССР Тельман Гдлян и Николай Иванов по надуманным обвинениям арестовали Вашего предшественника Усманходжаева. Группа Гдляна арестовала тысячи ни в чём не повинных людей, издевалась над ними, оскорбляла их честь и национальное достоинство. Как, спустя столько лет, Вы оцениваете деятельность группы Гдляна в Узбекистане?
- Во-первых, коррупции в Узбекистане было ровно столько, сколько и в других республиках. Почему-то Узбекистан избрали мишенью для основного удара, хотя коррупция тогда имела место в СССР повсеместно. Но союзное руководство перегнуло палку при оценке масштабов коррупции в Узбекистане. В республику направили группу следователей во главе с Гдляном и Ивановым, которые творили там безобразия. Арестовывали, например, рядовых колхозников и механизаторов. Ну какой коррупционер из колхозника?
Гдлян и Иванов в Узбекистане серьезно нарушили закон, заставляя людей под угрозами, пытками и обещаниями разобраться с их семьями, клеветать на своих товарищей и руководителей. Нужно ведь сначала доказать вину человека, а потом уже его сажать в тюрьму. А они действовали наоборот. К счастью, впоследствии многие дела Гдляна и Иванова были пересмотрены, ни в чем не повинные люди были реабилитированы.
Я не отрицаю, что нужно было бороться с приписками и очковтирательством, но ведь не такими же «ежово-бериевскими» методами. А сваливать все только на одну республику – это было грубейшей ошибкой.
- Как Вы считаете, почему при назначении председателя Совета национальностей Верховного совета СССР выбор пал на Вас, в ту пору первого секретаря ЦК Компартии Узбекистана?
- К моменту начала работы съезда народных депутатов СССР в мае 1989 года я уже примерно два года руководил партийной организацией Узбекистана. «Наследство» мне в республике досталось довольно тяжелое, и мы довольно активно перестраивали экономику республики. Мы хотели сократить площади под посевы хлопчатника, развивать другие отрасли и направления сельского хозяйства. Понимаете, гигантские планы по сдаче хлопка в прямом смысле слова губили Узбекистан. Доходило даже до того, что ради повышения площади по посевы хлопчатника приходилось даже выкорчевывать сады.
Я часто ездил в Москву, где доказывал необходимость передачи людям земельных участков, чтобы они могли выращивать фрукты и овощи, которые помогут им прокормить свои семьи. А для этого необходимо было сокращать посевы хлопчатника и, соответственно, планы заготовок. В Москве я встречался с Генеральным секретарем ЦК КПСС Михаилом Горбачевым, председателем Совета министров ССР Николаем Рыжковым и другими членами Политбюро ЦК КПСС, которым я доказывал необходимость сокращения планов производства хлопка и обеспечения республике нормального развития.
Видимо, моя настойчивость пришлась по душе Горбачеву, и он в ходе работы съезда народных депутатов предложил мне работу в Москве. Как сейчас помню, поздно ночью в номере гостиницы, где я оставался, раздался звонок от Михаила Горбачева. Он сообщил мне, что будет рекомендовать меня на пост председателя Совета национальностей Верховного совета СССР. Скажу честно: я начал отказываться от этого предложения, говорил о том, что Узбекистаном я руковожу всего два года, что у нас в республике уйма работы, которую необходимо закончить. Но Горбачев не хотел ничего слушать и сказал, чтобы на следующий день я пришел на заседание Политбюро. Потом этот вопрос обсуждался также на Пленуме ЦК. Вот так и состоялось мое назначение.
- В тот период в СССР уже вовсю полыхали межнациональные конфликты. Как Совет национальностей пытался решать межнациональные проблемы?
- Межнациональные конфликты – это одна из самых болезненных тем. Я вам скажу, к концу 1980-х годов, особенно, к моменту начала работы съезда народных депутатов СССР, на территории страны насчитывалось более двух десятков межнациональных конфликтов: грузино-абхазский, грузино-осетинский, армяно-азербайджанский, приднестровский и другие. Мне, например, приходилось выезжать во многие «горячие» точки, бывал и в Степанакерте (ныне Ханкенди – прим. ред.), в Нахчыване, в Баку.
Многие конфликтные ситуации, которые разгорелись в конце 80-х годов, были заложены национально-территориальным размежеванием, проведенным в 20-30-х годах Иосифом Сталиным.
Еще более острые конфликтные ситуации существовали в среднеазиатских республиках, куда были переселены целые народы: крымские татары, чеченцы, ингуши, карачаевцы, турки-месхетинцы. Они все с большей настойчивостью требовали возвращения на свои родные места, проводили митинги и демонстрации. А руководители тех республик, откуда эти народы были переселены – России, Украины, Грузии - не торопились с решением этого вопроса, что также создавало напряженную ситуацию.
Кроме всего этого, налицо был диктат союзного Центра над всеми республиками, которые самостоятельно не могли решать ни одного вопроса. Даже для того, чтобы построить дополнительную школу, необходимо было обращаться за разрешением в Госплан СССР. Поэтому, накоплено было очень много проблем, которые не решались своевременно.
На съезде народных депутатов представители союзных республик выступили с требованием пересмотра союзного договора. Республики требовали заключения нового союзного договора, заключенного на добровольной основе. В связи с этим мне было поручено возглавить Рабочую группу по подготовке нового союзного договора. Мы очень долго работали над этим вопросом, проводились многочисленные консультации. 7-8 республик представили свои варианты нового союзного договора. В частности, от Азербайджана Афрандом Дашдамировым был представлен свой проект нового союзного договора.
Требование большинства республик сводилось к тому, что новый союз должен создаваться на федеративной или конфедеративной основе, чтобы сами республики создавали союзный Центр.
- То есть, по принципу, «сильные республики – сильный центр»?
- Как раз таки нет. Республики хотели создать Центр с минимальными правами и полномочиями, то есть, по принципу «сильные республики – слабый центр». В конце концов, после долгих и жарких споров мы подготовили проект нового союзного договора, предусматривающий создание Союза Суверенных Государств. К сожалению, ГКЧП и другие действия сорвали подписание нового союзного договора.
- 5 января 1990 года Вы прибыли в Нахчыванскую Автономную Республику по поручению Горбачева. Москва тогда обвиняла азербайджанцев в разрушении государственной границы СССР с Ираном. К каким выводам пришла комиссия по расследованию тех событий?
- Скажу честно: ситуация в Азербайджане тогда была очень сложной. Мы принимали меры для того, чтобы азербайджанцы и армяне нашли пути примирения. К сожалению, и с той, и с другой стороны накал страстей был такой, что путем переговоров ничего решить уже было невозможно.
Что же касается разрушения государственной границы с Ираном, то тогда в союзных органах обвиняли азербайджанцев в сознательном ее нарушении, на азербайджанский народ стали наклеивать всевозможные оскорбительные ярлыки. На самом же деле, никакого злого умысла у азербайджанцев не было. Дело в том, что на том участке значительные территории, на которых люди пасли скот, оказались за колючей проволокой. За проволокой оказались даже несколько мечетей, куда местных жителей не пускали. К тому же, по ту сторону границы у азербайджанцев было очень много родственников, которых они не могли посещать. Поэтому у людей накопилось огромное возмущение такими действиями органов.
В Москве я дал объективную оценку действиям местных жителей, и накал страстей удалось погасить.
- Вы помните, как в октябре 1989 года в ЦК КПСС и Верховный Совет приезжали «ходоки» из Армении, которые упрашивали тогдашнее руководство страны не препятствовать им в аннексии Нагорного Карабаха? Тогда Вы дали им гневную отповедь о недопустимости отторжения НКАО от Азербайджана.
- Конечно, помню. Зачем нужно было отрывать сепаратистскими методами территорию, находящуюся в составе Азербайджана, что было закреплено и в Конституции? Этот вопрос нужно было решать путем переговоров. Вместо этого армяне в одностороннем порядке стали принимать незаконные решения о принадлежности этой территории. Это было ошибкой со стороны Армении.
- Кстати, с подачи «идеолога» перестройки Яковлева, в контролируемых им СМИ события в Азербайджане характеризовались как «сворачивание от социализма к ярому исламскому фундаментализму». Посещая Азербайджан, Вам приходилось сталкиваться с «исламским фундаментализмом»?
- Это все глупости. Никакого исламского фундаментализма в Азербайджане не было. Было народное движение, были Этибар Мамедов, Эльчибей. Но их требования не имели ничего общего с исламским фундаментализмом.
- Являясь крупным партийным деятелем СССР, Вы были знакомы с Гейдаром Алиевым?
- Конечно, мы были очень близко знакомы. Я познакомился с Гейдаром Алиевичем еще в 70-е годы. Это был мудрейший человек, крупнейший организатор и талантливый руководитель не только республиканского, но и всесоюзного масштаба. Партия и государство всегда направляли Гейдара Алиева на самые сложные участки работы, зная, что он сделает все возможное для того, чтобы выполнить поставленные перед ним зачади и поручения. В последние годы его жизни я также продолжал поддерживать с ним связь. У меня до сих остались самые теплые воспоминания об этом мудром азербайджанском руководителе.
Бахрам Батыев
Комментариев нет:
Отправить комментарий